Попались ли Вы на удочку порноиндустрии?
Почти каждый месяц результаты новых исследований подтверждают, что зависимость от пищи может вызывать мозговые изменения, подобные тем, что наблюдаются при наркомании. Пища и секс известны как «естественные подкрепляющие стимулы». То есть, они не являются наркотическими веществами, но наш мозг летит на их свет, словно мотылёк, и мы, не задумываясь, стремимся к ним.
И всё же концепция, согласно которой «еда может приводить к ожирению, потому что она подобна наркотику», достаточно сложна и спорна. В конце концов, наши толстокожие предки питались довольно плотно и при этом, совершенно очевидно, проявляли энтузиазм и в сексе. Тем не менее, это казалось не таким уж рискованным с точки зрения приобретения опасной зависимости.
Разве их мозги не «оживлялись» от пищи и секса? Конечно, да. Разница в том, что они не были окружены сверхстимулирующими искусственными версиями пищи и секса. А мы ими окружены, и эта опасность возникла относительно недавно.
Задумайтесь. Скольким нашим предкам были легкодоступны аппетитные готовые к употреблению закуски, которые можно было достать по дешёвке и в бесконечном разнообразии вариантов? Закуски, бережно приправленные жиром, сахаром и солью, что заставляли бы их снова и снова возвращаться за добавкой? У скольких из них были компьютеры, используя которые они могли бы окунуться в неисчерпаемый поток гипер-стимулирующих эротических видеоматериалов с участием реальных людей, новых «партнёров», которые заставляли бы их терзаться страстным желанием (воспринимаемым примитивной частью мозга как возможность генетического продолжения рода), и утолив аппетит которыми они могли бы тут же открыть новый рог изобилия еще более изощренных видеоматериалов?
«Порнография? Это новый синаптический путь. Ты просыпаешься утром, включаешь компьютер, и перед тобой открывается ящик Пандоры, полный визуальных материалов. Бывали такие дни, когда, ещё даже не встав с постели, я просматривал по 300 влагалищ», — говорит музыкант Джон Майер.
Чрезмерное стимулирование, которое дают человеку доступные сегодня искушения, способно захватить мозг. Вряд ли Джон Майер стал бы рассматривать изображение одного и того же влагалища 300 раз, прежде чем встать с постели, если бы, предположим, у него был всего один порножурнал. Даже живой женщине было бы не под силу так долго удерживать его внимание.
Постоянная новизна + эротика = прикованное внимание.
Мозг вырабатывает больше допамина с каждым новым изображением, даже когда одновременно с этим отключаются ключевые рецепторы нервных клеток (чтобы «марафон» продолжался). И человек оказывется увлеченным процессом любования изображениями прелестей даже больше, чем стимулами, существующими в трехмерном пространстве.
Журналист издания PLAYBOY: «Вы предпочли бы мастурбацию на фотографию бывшей подружки знакомству с другой женщиной?».
МАЙЕР: «Да… Интернет-порнография полностью изменила ожидания людей моего поколения. Как можно всё время получать удовольствие от просмотра десятков снимков? Ты ищешь одно изображение … из 100, клянешься, что на нём и остановишься, но не кончаешь. Двадцать секунд назад тебе казалось, что та фотография была самой горячей, что тебе когда-либо доводилось видеть, но ты её отбрасываешь и продолжаешь охоту, продолжаешь опаздывать из-за этого на работу. Как это может не сказаться на психологии отношений? Это должно сказываться».
Вот так пища и секс, которые на протяжении всего процесса эволюции вносили свой вклад в наше хорошее самочувствие и естественным образом вели к приятным чувствам насыщения, трансформировались в наркотикоподобные и вызывающие зависимость сверхмощные стимулы, которые прежних ощущений уже не дарят. Мы ныряем в этот океан и стремимся ухватить приманку, не представляющую особой ценности, а иногда и опасную. Такие искушения способны не только захватывать наше внимание и уводить всё дальше от налаживания отношений с реальными людьми (и здоровой едой, богатой питательными элементами), но и по-настоящему подсаживать на крючок.
Кто рискует попасть в зависимость от естественных подкрепляющих стимулов?
В большинстве исследований, посвященных изучению феномена зависимости, внимание сконцентрировано на злоупотреблении различными наркотическими веществами, а не на естественных подкрепляющих стимулах. Эти исследования говорят о том, что лишь немногие из нас («искатели новизны»и «импульсивные люди») генетически предрасположены к наркотической зависимости и токсикомании, из-за малого числа допаминовых рецепторов в разных отделах схемы поощрения.
(Допамин — это то самое нейрохимическое вещество, которое заставляет человека «Идти и получать от жизни всё!», а схема поощрения это то, что дает толчок всем нашим аппетитам и мотивации).
Означает ли это, что все остальные могут не бояться впасть в зависимость? Если говорить о чрезмерном потреблении каких-либо препаратов, возможно, «да». Когда же дело касается неограниченного доступа к сверхстимулирующим альтернативам естественным поощрениям, таким как вредная пища или даже видеоигры, ответ, «нет», хотя, конечно, не каждый потребитель попадается на крючок зависимости. Причина, по которой люди попадают в зависимость от высоко-стимулирующих альтернатив пище и сексу, — даже не входящие в процент подверженных опасности стать зависимыми от каких-либо наркотических препаратов, — заключается в том, что наша схема поощрения эволюционировала таким образом, чтобы подталкивать нас именно к пище и сексу, а не к искусственным наркотикам.
Возьмём к примеру пищу. Если чрезмерно увлекаться гипер-стимулирующими продуктами (скажем, с высоким содержанием жира и рафинированного сахара), то в мозге могут произойти такие изменения, которые будут сходи с изменениями, наблюдаемыми у наркозависимых. То же самое случается и с крысами, причем не только с импульсивными представителями меньшинства и особями, гоняющимся за новыми ощущениями.
Почти все животные, которым предоставлялся неограниченный доступ к таким вкусняшкам, как бекон, колбаса, сырный пирог, торт, шоколадные пирожные и глазурь, не могли остановиться и начинали страдать ожирением.
Почти мгновенно мозг крыс заполнялся допаминовыми рецепторами, что толкало их к злоупотреблению пищей и гарантировало, что в дальнейшем, с возвратом к нормальному корму, они испытывали бы меньшее раздражение рецепторов. Со временем происходили и другие изменения в худшую сторону — снижение реакции на удовольствие, например. Через две недели после того, как учёные вернули крыс к обычному рациону, их мозг всё ещё не восстановился. Фактически, когда крыс поставили перед фактом возвращения к нормальной диете, какое-то время они предпочитали голодать.
Для млекопитающих наличие такого встроенного механизма, которые позволяет переступать через чувство насыщения, имеет смысл. Ведь они должны «получать удовольствие, пока это ещё получается»: это и накопление калорий в периоды созревания плодов, и набивание брюха в преддверии зимней спячки, и поглощение добычи, пока не появился конкурент, и так далее.
Отсутствует в природе
Однако феномен «объедение до ожирения» не проявляется у млекопитающих, включая людей, до тех пор, пока не происходит изменения диеты, и в рационе не появляется что-то, чего в природе не существует: сложные углеводы и сахара.
И хотя проблема ожирения в последние десятилетия проявлялась среди населения развитых стран всё более активно, в 1960-е гг. она резко обозначилась именно в индейских резервациях. Диета из крахмалсодержащих продуктов и продуктов быстрого приготовления прямо противоположна тому, что индейцы ели на протяжении многих веков, вплоть до появления молодых поколений: … [и наоборот,] пища, богатая белком и насыщенными жирами [мясо буйвола, лося, антилопы, оленя в сочетании с ягодами, орехами и кореньями] всегда служила индейским племенам хорошую службу.
Тем не менее, не только коренное население Америки грешит злоупотреблением пищей. Почти две трети жителей развивающихся стран имеют лишний вес, и 30 с лишним процентов — страдают ожирением. И это особенно красноречивая статистика, поскольку, в отличие от крыс, мы заботимся о своей талии, что заставляет некоторых из нас оставаться на чеку даже перед лицом неукротимого желания.
Отделы мозга, в которых в ответ на сверхстимулирующую пищу происходят изменения, управляют также и нашими сексуальными аппетитами. Так что же, современные сексуальные супер-стимулы, тоже вызывают изменения в схеме поощрения мозга, подобные изменениям при наркомании, как и современная нездоровая пища? Они определённо формируют сексуальную диету, которой нет в природе.
Пока, кажется, никто не может провести необходимые исследования (мозга). Тем не менее, симптому, на которые жалуются заядлые любители порно, можно было бы логически объяснить теми же изменениями, происходящими в мозгу, которые наблюдаются у крыс, имеющих в своем распоряжении неограниченный доступ к супер-вкусняшкам.
(Между прочим, крысы и люди — дальние родственники с одинковыми примитивными мозговыми механизмыми, отвечающими за аппетит и зависимости).
Точно так же, как крысы злоупотребляют возбуждающей едой, так и любители порно часто злоупотребляют своим пристрастием. Многие потребители порно продукции отмечают, что они просто не в состоянии остановиться или контролировать просмотр порно. Прямо как подопытная морская свинка по кличке Сути, который «получал удовольствие, пока это ещё получалось», когда очутился в клетке, полной самками.
Любители порно часто замечают притупление чувствительности к удовольствию (вероятно, вызванное снижением числа допаминовых рецепторов), которое возникает как средство самолечения от возбужденности и неугомонности, пока половое влечение, т.е. потребность во всё более частом стимулировании (выработке большего количества допамина) взлетает до небес. Часто для достижения кульминационного момента удовольствия им требуется больше экстрима, а при этом развивается эректильная дисфункция, или зависимый обнаруживает, что секс с партнёром, который тоже к нему готов, не приносит удовлетворения (и толкает обратно к вспомогательному, а возможно и эксклюзивному, акту просмотра порно).
Любители порно, чрезмерно им увлекающиеся, иногда говорят об обсессивно-компульсивных расстройствах, депрессии, сильных стрессах при мысли о необходимости общаться с окружающими людьми, и проблемах с концентрацией. А те, кто пытается просить привычку смотреть порно, говорят о не проходящем синдроме отмены и соответствующих ему симптомах — треморе, бессоннице, болях в животе, кошмарах, симптомах, похожих на признаки гриппа, и сильном желании кого-нибудь придушить. Такие симптомы свидетельствуют о том, что они действительно борются с происходящими в мозгу изменениями, типичными для наркозависимости.
По всей сети появляются всё новые сайты реабилитации от порнозависимости.
Вот ключевая мысль, которую они пытаются донести: большинство людей не злоупотребляют наркотиками, потому что никогда их не пробовали, так что не делайте из мухи слона и просто найдите действенный фактор, вызывающий у вас отвращение. Но кто же не любит сладости или не получает удовольствия от полового возбуждения? И кому не понравится особо соблазнительное угощение или невероятно возбуждающий видеоряд — особенно если мозг уже притупил реакцию на удовольствие вследствие чрезмерной стимуляции? Наши мозги куда более уязвимы, чем мы привыкли полагать.
Когда стимул подводит нас к той рискованной грани, перейдя которую мы попадаем в зону излишеств?
Опасность угрожает, когда что-то:
- откладывается в памяти как особенно «ценная» версия того, перед чем наши предки (и мы сами) не могли устоять, когда дорастали до этого;
- легкодоступно в неограниченных количествах (чего нет в природе);
- появляется в большом разнообразии вариантов (новизна); и
- мы злоупотребляем этим, не осознавая, что это ведёт к изменениям в мозге.
Как мы уже убедились, нездоровая пища вписывается в эту модель. То же и с Интернет-порно. И всё же порно представляет особую опасность. Потреблению пищи есть пределы: вместительность желудка и естественное отвращение, которое появляется, когда мы даже смотреть уже не можем на еще один кусочек чего-нибудь. Но не существует физических ограничений для потребления порнографической Интернет-продукции (кроме потребности во сне и перерывов на походы в туалет).
Некоторые могут находиться «на грани», просматривая порно часами, без достижения оргазма и без возникающего чувства насыщения или отвращения… Часами ненормальной нейрохимической стимуляции механизмов мозга, отвечающих за аппетит. Каждое переключение на новое видео «превышает наши ожидания», демонстрируя что-то новенькое и волнующее, выбрасывая в мозг всё больше и больше допамина.
Интенсивное возбуждение производит куда более сильное «жужание» нейрохимических веществ, чем кусок сырного пирога — уже одно только это говорит о большей мощи порно как подкрепляющего стимула. Таким образом, мозг более тесно связывает друг с другом все ассоциируемые с порно пути, делая повторение подобного опыта в будущем более автоматизированным процессом. Более того, чрезмерное увлечение порно частно лишает пользователя стимула к дружескому взаимодействию с окружающими людьми, которое могло бы оказаться весьма полезным, естественным образом регулируя деятельность мозга. А ещё отсутствуют те факторы, которые когда-то защищали от сверхстимуляции наших предков. Нет завистливых приятелей, мудрых старших или социальных табу, а часто нет и сексуальных партнёров, умеющих мыслить. И поэтому порно кажется лишенным рисков из-за своей приватности и виртуальности.
Увы, дело не только в том, что большинство из нас просто не знает о том, что сверхстимулирующие сексуальные «вкусняшки» опасны риском серьёзных мозговых изменений, но ещё и в том, что мы сталкиваемся с мощным медиавирусом современной культуры. Он провозглашает, что:
«Любой вид деятельности, ведущий к достижению оргазма настолько полезен для здоровья от природы, что мы должны яростно отрицать все факты, коих всё больше, свидетельствующие о таких же врожденных рисках, которыми грозит неограниченный доступ к современным сексуальным сверхмощным стимулам».
Это похоже на здравомыслие? Если наш мозг эволюционировал таким образом, чтобы подталкивать нас к пище и сексу, не стоит ли нам чуть больше опасаться самостоятельного погружения в омут сверхстимулирующих вариантов той же пищи и того же секса?
По словам профессора Стивена Хейза, уже сейчас
«Поведение около 17% людей, которые увлекаются просмотром порно в Интернете, подпадает под определение сексуальной компульсивности. И это передается многим людям, ведь около 12% всего Интернет трафика составляют материалы порнографического содержания, и почти 90% молодого населения мужского пола (и около 30% юных представительниц слабого пола) смотрят порно».